Из фондов архива

Война имеет много измерений. Одно из них, про которое не принято много говорить, детское. Великая Отечественная война стала серьезным испытанием для миллионов детей нашей страны.

Война вынудила граждан СССР существенно ограничить свои потребности в еде, одежде, развлечениях. Ситуация со снабжением населения едой оставляла желать лучшего. Продовольствие шло на фронт и в большие промышленные города. Сельская местность снабжала себя самостоятельно. Летом дети вместе со взрослыми кормились от огородов, ловлей рыбы, дарами леса. Для детей и, особенно, воспитанников детских домов, местные власти старались установить наивысшую норму снабжения. Так в марте 1943 г. ставропольский райисполком установил дневную норму отпуска хлеба: рабочим 500 гр., служащим 350 гр., иждивенцам 250 гр., детям ставропольцев 300 гр. Детям из детских домов выделяли по 600 гр. хлеба в день это была самая высокая норма отпуска хлеба в Ставрополе в то время. Зимой же подкрадывался настоящий голод. В 1944-1945 гг. ставропольский райисполком фиксирует случаи смерти детей в районе от септической ангины: вместе с матерями они ели зерно, оставшееся неубранным на полях. Периодически в районе проводились кампании по сбору зимней одежды и обуви для детей, особенно из числа эвакуированных.

Война прибавила детям "взрослых" забот. В сельских районах, к числу которых относился и Ставропольский, подростки часто оставались в семье за старших. Подростки с 12 лет, а иногда и младше, на постоянной основе привлекались к полевым работам. От них требовалось выполнение взрослых норм. С августа 1941 г. в районе открылись курсы механизаторов и трактористов для девушек от 15 лет. Из подростков создавались полеводческие бригады, бригады вальщиков леса. На ставропольские села налагалась особая повинность: от каждого сельсовета требовалось ежегодно требовалось отправлять несколько подростков от 12 лет в фабрично-заводские училища области, где они получали образование и в дальнейшем трудились на предприятиях Куйбышева, заменяя ушедших на фронт взрослых.

При этом с детей не слагались их прямые обязанности. В годы войны они продолжали получать образование. Ставропольский район обладал весьма развитой для сельской глубинки образовательной инфраструктурой, куда входили педагогическое училище и зоотехникум, начальные и средние школы, школы механизаторов. Несмотря на падение финансирования, отток мужских кадров на фронт, отсутствие оборудования и даже писчей бумаги, удалось не допустить закрытия школ, детских домов и больниц. Школы и училища всех типов продолжали исправно работать весь период войны. Ожидаемого местными властями всплеска детской беспризорности не произошло, во многом потому, что на помощь терпящим нужду многодетным семьям и детям, оставшимся без кормильцев, приходили родственники и односельчане.

Предметом особой заботы местной власти стала помощь эвакуированным в район детям. Первые беженцы появились в Ставропольском районе в середине лета 1941 г. С каждым военным месяцем, до середины 1942 г., их число увеличивалось. Отдельной категорией эвакуированных, предметом особой заботы власти и общества, стали дети из блокадного Ленинграда. Они прибыли в город в августе 1941 г., в летней одежде и сандалиях, без всяких вещей. Детей размещали по семьям или отправляли в четыре детских дома, действовавших в районе. В 1944 г. в городе появился отдельный национальный детский дом для польских детей. Впоследствии работники детских домов получили сотни писем со словами благодарности от родителей, родственников и бывших воспитанников. "Я всю жизнь перед Вами в неоплатном долгу", - писала в ставропольский детский дом жительница Ленинграда Зелевская. "Моя дочка находилась на грани смерти, а вернулась домой совсем здоровая, бодрая, с хорошими воспоминаниями о детском доме".

Война стала тяжелым испытанием для детей нашей страны, нашего района. "Дети войны" быстро повзрослев, приняли на себя тяготы жизни, неизвестные их сверстникам из мирных стран. Вспоминая трудовой и жизненный подвиг детей, наше общество должно приложить все усилия для того, чтобы сберечь мир и не допустить появления новых поколений с украденным детством.

Д.В. Янчарук, к.и.н., ведущий сотрудник Управления по делам архивов

2019